Извинится ли Грузия за войну с Абхазией?

Бидзина Иванишвили готов покаяться перед осетинами за за развязанную войну 2008 года и устроить за это преступление “Нюрнберский процесс” над Михаилом Саакашвили и его партией “Национальное движение”. Готов ли Бидзина к аналогичному шагу раскаяния по отношению к грузинской агрессии с Абхазией в 1992-93 годах? Об этом, а так же о внутриполитическом кризисе в Абхазии редактор газеты “Чегемская Правда” Инал Хашиг в очередном выпуске передачи “Разговор” поговорил с историком и политологом Астамуром Таниа.

Полный текст интервью:

Инал Хашиг. Здравствуйте! В эфире «Чемская правда» Сегодня мы обсудим как внутреннюю политику, так и внешние вызовы, с которыми мы сталкиваемся сегодня. В студии наш постоянный политический эксперт – Астамур Тания. Недавний протокол стал предметом внутренней политической проблемы, активизировав пикировку между властью и оппозицией. Это накладывается на существующую ситуацию, и, безусловно, мы не можем обойтись без обсуждения текущего кризиса.

«Кризис в отношениях с Россией — это ситуация, которая не возникает впервые»

«Мы вступили в союзнические отношения, чтобы защитить свою территорию и обеспечить национальное выживание. Взамен мы предоставили свою территорию для размещения российских военных баз»

Астамур Тания. Когда я прочитал этот документ, у меня возникли сомнения в его подлинности. Это касается как стилистики, так и содержания. Возможно, он составлен на основе каких-то обсуждений, и неясно, кто мог бы считать его подлинным. Тем не менее, если бы удалось выяснить, действительно ли это так, это было бы важно. Подобные документы просто так не выходят из администрации президента России.

В любом случае, он стал триггером для информационной кампании со стороны оппозиции и власти. Кризис в отношениях с Россией — это ситуация, которая не возникает впервые. Однако, на мой взгляд, называть это кризисом слишком громко. Мы можем говорить о кризисе, если он действительно влияет на ранги наших взаимоотношений. Проблемы, которые периодически волнуют наше общество, касаются жилья и апартаментов, и они остаются в повестке уже более десяти лет. Что касается союзнических отношений Абхазии и России, они не изменились. Реакция абхазского общества связана с давними опасениями, которые стали частью нашего дискурса.

Нам говорят, что это родовая травма, но на самом деле это не так. Мы долгое время теряли контроль над своей территорией и экономикой. В настоящее время угроза растворения нашей идентичности и культуры не является абстрактной. К сожалению, вопросы демографии и языка в Абхазии не решаются. Если бы они решались, возможно, отношение общества было бы другим. Важно, чтобы такие откровенные разговоры между абхазскими и российскими коллегами происходили чаще. 

Наше сотрудничество с Россией несет в себе асимметричные аспекты, и представлять Абхазию как нахлебника, сидящая на шее России неправильно, важно помнить нашу историю после войны. Абхазы – строптивый народ. Мы вступили в союзнические отношения, чтобы защитить свою территорию и обеспечить национальное выживание. Взамен мы предоставили свою территорию для размещения российских военных баз. Мы находимся в рамках Рублевой зоны, у нас общее социально-экономическое простанство.

Эти вещи необходимо объяснять российским коллегам, так как иногда сложно увидеть проблемы маленького народа с высоты крупного государства. В этом вопросе желательно достичь консенсуса, чтобы мы могли открыто говорить о своих проблемах. Когда сейчас пытаются внести в ситуацию геополитический контекст, будто речь идет о смене ориентации Абхазии с России на Запад, это, по меньшей мере, смешно. Даже если во главе Абхазии окажется агент Запада или ЦРУ, он не сможет изменить базовые факторы.

Абхазия может выпасть из геополитического поля России только в том случае, если сама Россия примет такое решение. По собственной инициативе Абхазии все понимают, что это будет огромным вызовом для сохранения нашего государства. Поэтому любые попытки представить ситуацию как борьбу западных и пророссийских сил являются лишь попытками местных элит повысить свои конкурентные преимущества перед своими противниками.

Инал Хашиг. Даже если в этот дискурс никто не верит, он все равно становится элементом внутриполитической игры. Мы уже проходили подобные этапы, когда внутренние враги становились противниками друг друга. И хотя это происходило в рамках одного большого государства, стучали не только извне, но и соседи, и даже наши соотечественники – абхазцы.

Важно выйти из этого информационного пространства, которое в последнее время заполнено подобными нарративом. Сейчас создается впечатление, что по Абхазии идут баррикады: здесь Россия, здесь Запад. Эта картина далека от реальности. Вместо этого у нас нет обсуждений по реформам, системам управления, экономическим преобразованиям и прочим актуальным вопросам.

«НПО не являются влиятельной политической силой в Абхазии».

«движение «ҲараҲпицунда», то, на мой взгляд, это также мало влиятельная организация»

Астамур Тания. Было бы странно, если власть  заговорила о реформах перед выборами, в это трудно поверить. Это старая традиция — обещать реформы накануне вступления во власть. Что касается блока оппозиции и НПО, у них есть свои проблемы с блоком, и это не случайно. НПО не являются влиятельной политической силой в Абхазии. Они скорее представляют экспертное сообщество. Хотя были случаи, когда представители гражданского сектора попадали в парламент, ни одна из этих организаций не продвигала западную повестку; они сосредоточены на абхазской повестке и реформах.

Что касается движения «ҲараҲпицунда», то, на мой взгляд, это также мало влиятельная организация. У «ҲараҲпицунда» был период, когда они проводили публичные акции, но дальше организация не продвинулась. Создается впечатление, что из нее пытаются сделать нечто большее, западное влияние. Что касается нападение на активистку и журналиста, стоит дождаться результатов расследования. Это, конечно, грязный метод, и спешить с выводами не следует. Нельзя превращать расследование в излишнюю пропаганду. Давайте дождемся его итогов — либо это приведет к результату, либо все остановится.

Наше общество должно иметь нетерпимое отношение к подобным действиям, ведь Абхазское общество маленькое. Вы обращали внимание, что когда в Абхазии идет полемика, это касается наших традиций, как правило, говорят, в некотором царстве, в некотором государстве и некто. Эта традиция связана, во-первых, с тем, чтобы человек осознал свою неправоту и получил шанс исправиться, а во-вторых, чтобы не переходило в личную вражду. У нас переоценивают влияние медиа-пространства на абхазский социум: оно, безусловно, есть, но все медийные личности встречаются на свадьбах и похоронах.

Это накладывает определенные обязательства на наше поведение. Независимо от результатов политической ситуации, люди здесь остаются связанными через родственные и соседские отношения, они не собираются уезжать отсюда. Наше общество характеризуется тесными горизонтальными связями. Попытки атомизации, внедрение несвойственных нам жестких взаимоотношений представляют собой серьезную угрозу. Еще раз хотел бы подчеркнуть, что в обсуждаемом протоколе отражены вопросы легитимности власти.

Если бы власть, на протяжение 5 лет, решала бы наши демографические, языковые и культурные проблемы, от которых зависит лицо нашего народа, сохранение и приумножение нашего наследия, возможно, они смогли бы какие-то вопросы из повестки решить. А сейчас говорят, что последуют какие-то санкции или репрессии со стороны России, зачем представлять Россию в искаженном свете? Во-вторых, использовать ее для достижения конкурентных преимуществ — это опасно, потому что Россия может долго не разбираться в ситуации, и последствия будут негативными для всех.

Мы должны четко понимать свои «красные линии», которые не должны быть пересечены. Прежде всего, это отсутствие насилия ни перед выборами, ни во время них, так как это может привести к неконтролируемым последствиям. Следует быть осторожными в выражениях. К сожалению, если бы нас было много миллионов, возможно, у нас была бы другая политическая культура, и мы могли бы избегать столкновений на улицах.

Инал Хашиг. Обсуждая предвыборную риторику в Грузии, стоит обратить внимание на заявление Иванишвили, который, будучи идейным лидером правящей партии «Грузинская мечта», заявил о намерении принести извинения осетинскому народу за войну 2008 года. Он также пообещал провести своего рода «Нюрнбергский процесс» над Михаилом Саакашвили и его партией, что предполагает поиск виновных в этом конфликте. Хотя по поводу Абхазии он ничего не сказал, логично предположить, что подобные шаги могут последовать и в этом направлении.

«Символические жесты, такие как признание ответственности, важны для развития диалога»

«Для развития диалога и урегулирования конфликта «Грузинская мечта» является более подходящей для абхазской стороны партнёром»

Астамур Тания. С точки зрения предвыборной риторики, это довольно рискованный шаг, поэтому можно в заявлении  усмотреть искренность, однако в Грузии подобные высказывания часто используются для создания образа врага, где акцентируется внимание на российской оккупации. Это заявление Иванишвили используется в конкурентной борьбе. Это может привести к обострению прежних конфликтов. Символические жесты, такие как признание ответственности, важны для развития диалога.

Когда общество готово осознать свои ошибки, это открывает возможности для их исправления и свидетельствует о зрелости. Надеюсь, что после выборов в октябре возникнет возможность продолжить движение в этом направлении. Вопросы о возобновлении официального переговорного процесса, а также о том, как сосуществовать и решать проблемы, станут актуальными. Для развития диалога и урегулирования конфликта «Грузинская мечта» является более подходящей для абхазской стороны партнёром.

Если придут другие силы – оппонирующие, если даже у них в уме нет применения какого-то насилия в отношении Абхазии и Осетии, они будут долгое время заложниками своего пропагандистского предвыборного дискурса. Их риторика может затягивать решение проблем, привести к обострению.  К чему это может привести? Возможно, к обострению ситуации или даже рецидиву конфликтов. Предсказать это сложно, и я думаю, даже грузинские политики сейчас не могут дать точного прогноза.

Тем не менее, считаю, что это шаг, внушающий надежду. Надеюсь, что после выборов в октябре появится возможность двигаться в этом направлении. Конечно, встанут вопросы о возобновлении официальных переговоров, о том, что делать с законом об оккупированных территориях, как нам сосуществовать и как решать проблемы.

Инал Хашиг. Грузинская мечта, в частности Иванишвили, в целом обрисовала своё видение по Южной Осетии и Абхазии: основной посыл — любой существующий конфликт должен решаться только мирным путём. У оппозиции же, несмотря на наличие нескольких групп, нет такой чёткой позиции.

Астамур Тания. У них нет мирной повестки.  Даже у Грузинской мечты повестки нет.  Исходя из того, что эту мирную повестку Грузинская мечта взяла на себя в качестве одного из пунктов своей публичной программы, там только говорят об обратном. Оппозиция лишь высказывается в обратном ключе, что может отсрочить решение проблем, которые могли бы быть решены. Конечно, ситуация не позволяет быстро разрешить государственно-правовые отношения, и я скептически отношусь к этому. Но есть ряд вопросов, которые могут быть решены сторонами, что изменит фон и улучшит климат взаимоотношений. Это вполне возможно сделать.

Инал Хашиг, Абхазская сторона, наверное, тоже должна высказать свою позицию, помимо простого выражения поддержки.

«Россия, ведя диалог с Абхазией, осознаёт её субъектность. Абхазия — это государство, а не квази-государственное образование».

Астамур Тания. Здесь важно руководствоваться принципом «не навреди». Абхазия не имеет возможности прямо влиять на процессы в Грузии, однако наши официальные лица должны быть осторожны, чтобы их слова не использовались в конкурентной борьбе.  Нам в любом случае нужно будет выстраивать отношения с теми, кто победит. Мы, со своей стороны, должны сохранять определенную дистанцию. Потому что пытаются представить, что Абхазия — это некий «камень преткновения», инструмент в руках России, на который постоянно натыкаются грузинские власти, что, в конечном итоге, не приносит пользы нашим отношениям.

Абхазия — хоть и небольшой субъект с ограниченными экономическими, политическими и военными возможностями, но она пользуется своей субъектностью. Общество может быстро мобилизоваться и продемонстрировать солидарность. Поэтому фактор Абхазии нельзя игнорировать. Россия, ведя диалог с Абхазией, осознаёт её субъектность. Абхазия — это государство, а не квази-государственное образование. Пусть оно несовершенно, но это результат наших творческих усилий. Это важно учитывать, когда речь идет об урегулировании конфликтов — нельзя оставлять Абхазию за скобками.

Инал Хашиг. На этой позитивной ноте я завершаю передачу. Надеюсь, что наш внутриполитический процесс останется контролируемым и не выйдет за определенные рамки. Хотелось бы увидеть повестку развития в контексте предстоящих президентских выборов и надеюсь, что позитивные заявления «Грузинской мечты» продолжатся в отношении Абхазии. Напоминаю, что нас можно смотреть на YouTube-канале «Чегемская правда», читать на сайте газеты и оставлять комментарии в моем Telegram-канале. Сегодня в гостях у нас был Астамур Тания. Спасибо тебе, что стал тем более-менее успокаивающим звеном в нашей неспокойной ситуации.

Астамур Тания. Спасибо всем, будьте здоровы, до свидания!

Извинится ли Грузия за войну с Абхазией?