политика в Абхазии

Статья первоначально была опубликована на сайте «Эхо Кавказа». Текст и терминология статьи переданы без изменений. Все права принадлежат «Эхо Кавказа». Дата публикации: Январь 10, 2024.

Автор: Елена Заводская

Абхазский экономист Ахра Аристава прокомментировал «Эху Кавказа» события, связанные с «ночной» ратификацией парламентом соглашения по госдаче Пицунда и новую политическую реальность, в которой оказалась Абхазия после этого события.

Ахра, как вы оцениваете то, что произошло ночью 27 декабря и связано с ратификацией парламентом Абхазии соглашения по госдаче Пицунда?

Я оцениваю это, конечно, отрицательно. Форма принятия решения парламентом ночью кардинально поменяла внутриполитическую ситуацию в стране.

Каким образом?

Парламент обеспечивал хрупкую политическую стабильность в нашем государстве. И этот фактор сейчас практически сведен к нулю. Парламент не рассматривал вопросы, которые не были приняты обществом. Ни по госдаче Пицунда, ни по апартаментам, ни по признанию судебных решений, ни по энергетике, вопросов было очень много. И депутаты Народного Собрания, понимая, что в обществе нет компромисса, эти вопросы не рассматривали. Вы помните, когда летом глава государства в Общественной палате требовал от депутатов, чтобы был решен вопрос по апартаментам, они просто ушли на каникулы.

И доверие к депутатам у граждан страны только возросло. А сегодня фактор хрупкой политической стабильности они девальвировали и проголосовали за вопрос, по которому не было консенсуса ни в политических кругах, ни в обществе. Теперь у нас совершенно другая реальность, когда нет никакого механизма, который может обеспечить политическую стабильность.

Я хочу напомнить, что проблемой для нашего молодого государства является мирный транзит власти. У нас еще ни разу власть не переходила от одной политической силе к другой без острейшего политического кризиса. И то, как вели себя депутаты, давало надежду на то, что мы подойдем к выборам, до которых остался примерно год, спокойно и обеспечим нормальный выборный процесс и законный мирный транзит власти. Сегодня уже никто не может гарантировать, что процессы пойдут мирно, потому что нет посредника между исполнительной властью, оппозицией и значительной частью общества.

Во время кризиса, когда общество активно сопротивлялось соглашению по Пицунде, оппозиция неоднократно обращалась к гражданам и просила их прийти к парламенту, чтобы поддержать усилия оппозиции. Но, как показали события, люди все-таки не отреагировали на этот призыв достаточно массово. Как вы думаете, почему это произошло?

Много людей не вышло, по крайней мере, по моим впечатлениям и общению с людьми от Гагры до Очамчиры, потому что люди верили депутатам. Они так и говорили, а зачем протестовать, депутаты острые вопросы не рассматривают. Теперь этого фактора нет. Я думаю, что эта идея проводить сессию и голосовать ночью родилась не в парламенте. И исполнительная власть сама себя лишила этой защиты. Теперь мы имеем ситуацию, когда исполнительная власть напрямую без посредников и без миротворцев столкнется и с оппозицией, и со значительной частью своих граждан, которые не согласны с проводимой ею политикой.

То, что произошло ночью 27 декабря, и что так ухудшило внутриполитическую ситуацию в Абхазии, зачем власть пошла на такую открытую конфронтацию с обществом?

Мы слышали публичные высказывания высокопоставленных должностных лиц, что если не ратифицировать соглашение, будет плохо, отношения с Россией ухудшатся, и, конечно, для простого гражданина не понятно, почему от нашего союзника, с которым замечательные отношения, должно быть плохо? Они это не объяснили.

Но, если мы посмотрим на то, что происходит в исполнительной власти, посмотрим на принятый бюджет, мы увидим, что те обязательства, которые действующая власть брала на себя, те же 45 вопросов по гармонизации законодательства, по энергетике, ряд других вопросов, которые висят на официальном сайте со сроками исполнения 2021 и 2022 год, они не исполнили. Это у исполнительной власти ухудшились отношения с правительством России. Были обязательства на 85 % перейти на самофинансирование зарплат бюджетников, но мы этого в принятом бюджете не видим. Сама исполнительная власть Республики Абхазии оказалась в тяжелом положении.

Впервые нам пришлось платить за переток электроэнергии почти миллиард рублей, это не деньги, которые раньше списывались из инвестиционной программы России, это деньги, заработанные тяжелым трудом наших граждан, и нам пришлось их выплачивать. Национальным операторам нефтепродуктов правительство России запретило продажу бензина, такого не было никогда.

Обещанные 10 млрд кредитных ресурсов до сих пор не предоставлены в распоряжение абхазского бизнеса, и это продолжается уже четвертый год. Скорее всего, отношения ухудшились у них, а не у народа Абхазии. Граждане Абхазии ничего такого не делали, чтобы отношения между Россией и Абхазией ухудшились. Граждане Абхазии не меняли политический вектор, не меняли политические взгляды, почему мы должны со стороны России ждать плохого?

Почему все-таки власть пошла на продавливание соглашения по Пицунде?

Потому что они считают, что у них нет другого выхода, чтобы улучшить отношения с российской властью. И у них действительно не было другого выхода, потому что у них нет денег в необходимом количестве ни на что: ни на армию, ни на бюджетную сферу, ни на крестьян, это видно по принятому бюджету. И они думают, что это решение по Пицунде поможет им эти отношения с руководством Российской Федерации выровнять. Но я считаю, что это отношения не улучшит, оно их только усугубит.

За время, предшествовавшее ратификации соглашения по Пицунде в парламенте, представители власти обвиняли и оппозицию, и тех граждан, которые были не согласны с их действиями в том, что они настроены антироссийски, и что они накаляют в Абхазии антироссийские настроения. Что вы думаете об этом? Насколько это соответствует действительности?

Вы правы, власть усиленно использовала этот аргумент, она внедряла в общество мысль о том, что есть граждане Абхазии, которые ведут антироссийскую деятельность на территории Республики Абхазия. Это – очень опасный инструмент, и когда руководители абхазского государства говорят, что в Абхазии есть антироссийски настроенные граждане, в России это воспринимают серьезно. Надо понимать, что, если вы это озвучиваете, то вы сеете семена антиабхазских настроений в России.

И это тоже будет фактором, который ухудшит наши отношения. Я, например, не знаю ни одного гражданина Абхазии, который ведет активную политическую или общественную деятельность, настроенного антироссийски. Я не знаю в Абхазии людей, которые хотят вступить в НАТО, или которые требуют вывода российских войск. У нас же этого нет. И зачем это культивировать, все время это озвучивать, не понимая того, что в России это слушают. Мы уже получили один очень жесткий комментарий бывшего заместителя министра иностранных дел России Карасина. Он тоже, скорее всего, поверил в то, что у нас есть граждане, которые находятся под влиянием Запада или Госдепартамента США.

Я таких граждан не знаю. Я наоборот знаю наших граждан, которые еще со времен Владислава Григорьевича Ардзинба доносили до Запада правду абхазского народа. Если есть факты, что гражданин Абхазии нарушает законодательство, для этого у нас есть Генеральная прокуратура. А махать этим лозунгом, где надо и где не надо, это приведет к тому, что в России будут влиятельные люди, которые будут относиться к Абхазии настороженно. И не из-за оппозиции или из-за общественных деятелей, а из-за того, что это озвучивают высшие государственные должностные лица.

И я думаю, что спекулировать и злоупотреблять такими аргументами не стоит, надо находить другие аргументы, если высшие должностные лица считают себя правыми, надо садиться и убеждать своих граждан, а не развешивать ярлыки. Зачем? Мы все это уже проходили. Надо более тепло относиться к своему народу и привести политический процесс к тем нормам, которые приняты в демократических государствах. Не надо своих политических оппонентов демонизировать, не надо развешивать ярлыки налево и направо, включая героев войны. Герой войны ничего не должен доказывать, он был в нужное время, в нужном месте со своим народом и рисковал своей жизнью. Деятелям науки, культуры, которые десятилетия были в национально-освободительном движении тоже ничего доказывать не надо.

Ахра, одно из следствий произошедшего, которое мы видим в обществе, это раскол оппозиции. На днях часть представителей оппозиции объявили о выходе из оппозиционного блока. Что вы думаете об этом процессе, как вы его оцениваете?

Это последствие ночной сессии. И это прямой признак того, что политический процесс принимает признаки радикального характера, вот и все. То, что некоторые лидеры оппозиции говорили на пресс-конференции, еще раз доказывает, что формы и методы в политике по отношению к действующей власти будут меняться. И это все негативно скажется в преддверии президентских выборов.