Menu
Кризис абхазо-российских отношений
Политолог Астамур Таниа в новом выпуске передачи «Разговор» абхазского издания «Чегемская правда» комментирует острые вопросы российско-абхазских отношений.
В частности, насколько имеет перспективу идея о вхождении Абхазии в Союзное государство с Россией, о чем заявил президент Аслан Бжания ? А также — стоит ли воспринимать недавние угрожающие заявления нового посла Российской Федерации в Абхазии Михаила Шургалина как директиву Кремля для абхазской политической элиты?
Шургалин, в частности, заявил, что российские военные покинут Абхазию, будут остановлены инвестиционные программы, все проекты, в том числе реанимация аэропорта и ремонт железной дороги. Это произойдет, если абхазский парламент не ратифицирует соглашение об отчуждении госдачи в Пицунде с территорией в 184 гектара в пользу России.
Кроме того, Россия настаивает на предоставлении россиянам права покупать землю и недвижимость в Абхазии.
Краткие тезисы беседы, в конце — полная видео-запись.
Вопрос, который возник в концентрированной форме в связи с пицундской госдачей, назревал давно. На самом деле он гораздо шире, чем пицундская госдача.
Это вопрос о выборе нами пути развития.
Первый путь — мы продолжаем свое развитие в качестве самостоятельной нации. И в таком случае мы должны думать, как сформировать взаимовыгодное сотрудничество с Россией, исходя из четкого понимания сторонами своих интересов.
Второй путь – отказаться от самостоятельного пути развития и пойти по пути растворения.
Думаю, что наш народ не раз на такие вопросы давал свой ответ, и еще придется давать. Уже более ста лет идет процесс становления и развития абхазской нации в современном политическом смысле слова.
Сейчас ответ очевиден — для того, чтобы быть современной нацией нужен экономический базис. А также система идей, которая нас объединяет, вне зависимости даже от этнической принадлежности.
Если такая система ценностей есть — а я уверен, что она есть — в ней присутствует такое понятие, как самоуважение.
Мы готовы строить свои отношения с Россией в качестве равноправной стороны. Эта задаче не решается бюрократическим путем. Мы должны таким образом распорядиться своими национальными богатствами, чтобы надолго обеспечить себя и следующие поколения возможностью развиваться на собственной земле.
Земля ведь не абстрактное понятие. Это экономическая основа для нашего сохранения.
Это ответ на вопрос, почему мы не готовы поступаться своим жизненными ресурсами. И тут же следующий вопрос: как мы будем этими ресурсами распоряжаться?
У русского капитализма сейчас возникли проблемы. Ему некуда теперь расширяться, и он обязательно придет в Абхазию.
На это не надо смотреть, как на угрозу, а надо воспринимать как новые возможности. Тем более, что долго сдерживать натиск этого капитала нам не удастся.
Поэтому задача Абхазии — направить российские финансовые потоки в нужных ей направлениях.
Так что проблема, возникшая вокруг дачи, достаточно широкая. И мы должны иметь на нее ответ. У нашего народа есть элита, в том силе и научная, которая может правильно сформулировать проблему и выработать ответы на возникающие вопросы.
Любой кризис в российско-абхазских отношениях разрешим. Есть поучительная история, которая произошла в 1997 году.
Россия тогда настаивала на расширение зоны ответственности миротворческих сил в зоне грузино-абхазского конфликта, и более того, придания им полицейских функций. Если бы мы дали свое согласие — мы утратили бы свою юрисдикцию над значительной частью Восточной Абхазии.
По этому поводу президента Абхазии Владислава Ардзинба пригласили в Москву на Совет безопасности России. Ельцина не было, но все остальные были.
Глава президентской администрации Валентин Юмашев сказал, что если Абхазия не согласится с требованиями Москвы, Россия выведет миротворцев.
Ардзинба, понимая глубину проблемы, ответил: «Мы выступаем за укрепление отношений с Россией. Но если вы ставите вопрос таким образом — то выводите миротворцев».
Тут же был объявлен перерыв. После него Юмашев поблагодарил Ардзинба за занимаемую им пророссийскую позицию. И больше вопрос о миротворцах в таком ракурсе не ставился.
Глупо экстраполировать прошлое на настоящее. Но отношения между Россией и Абхазией завязаны гораздо глубже, чем вопрос пицундской госдачи, продажа недвижимости россиянам и других подобных.
Излишнее давление может лишь навредить или усугубить проблему. Абхазское общество не приемлет всякую форму давления. В нашей истории достаточно фактов, когда нас пытались силой заставить в каких-то вопросах, но в долгой перспективе такая система отношений не работает.
Сейчас перед Абхазией и Россией вопрос о том, как выстроить гармоничные отношения на долгую перспективу. И это вполне возможно, если каждая из сторон будет действовать в рамках своих интересов и понимания интересов другой стороны.
Пусть у нас диспропорция в размерах, но Россия вполне способна понимать озабоченность таких маленьких государств, как Абхазия.
Когда ты разговариваешь на языке аргументов, я не помню ни одного случая, чтобы российские партнеры тебя не поняли. Задача руководства Абхазии — отстаивать интересы и достоинство этого государства. Ты же для этого избран.
Я предлагая нашей власти признать свою ошибку в вопросе соглашения о госдаче. Признать, что абхазские переговорщики привели к такой некрасивой ситуации.
Затем им надо попытаться исправить ситуацию: отозвать соглашение и начать работу над ним с учетом выявившихся обстоятельств. Зачем загонять ситуацию в тупик и создавать кризис абхазо-российских отношений? Нужно просто спокойно вернуться в рабочее русло.
Я рассматриваю такого рода заявления как чисто пропагандистские. Они делаются, чтобы заручиться дополнительной поддержкой Москвы.
Что касается самой идеи союзного государства. Вначале говорили об Абхазии в контексте Союза России и Беларуси. Затем заговорили о каком-то Союзе суверенных государств.
Что касается первого варианта – то это именно союз двух государств России и Республики Беларусь. Правовая база там формируется без малого 30 лет с учетом интересов именно этих двух стран.
А у нас свой опыт отношений с Россией. С 2008 года мы формируем свою базу союзнических отношений. Ведь было бы, наверное, странно, если бы Беларусь заявила о намерении вступить в союзнические отношения, которые развивались между Абхазией и Россией?
У каждого свой пусть, и он формируется с учетом двухсторонних интересов. Поэтому я даже методологически не вижу, как можно Абхазии к этому Союзу России и Беларуси присоединиться.
Если сравнивать эти две модели.
В российско-белорусском союзе есть хоть и декоративный, но наднациональный орган. И у Беларуси в силу ее размеров и международно-правового статуса гораздо больше полномочий. У Беларуси, к примеру, есть своя валюта.
У нас же интеграция нет наднационального органа, но нет и своей валюты, мы в рублевой зоне.
Каждая из стран формирует свой путь, исходя из свой фактической ситуации. И я не понимаю, зачем заявлять о такой нереалистичной идее?
Что касается Союза суверенных государств, он кажется мне гипотетическим. И Москва о таком проекте ничего не заявляла, и государства, которые видимо подразумеваются из числа государств ОДКБ, ничего подобного не говорили. Здесь особо не о чем говорить.
Понятно, у определенного возраста людей есть ностальгия по Советскому Союзу. Но ведь это пройденный этап.
В основе любых интеграционных процессов должна быть заложена экономика. Неслучайно в договоре с Россией от 2014 года говорится, что Россия будет содействовать участию Абхазии в международных организациях, в процессах Евразийской интеграции.
Конечно, мы понимаем, что флагманами в этих процессах Абхазия быть не может. Наша задача, и последние проблемы это показывают – выстроить нормальные прочные двусторонние союзнические отношения с Россией.
Если мы будем стремиться к этой модели, будет больше возможностей защитить свои интересы, и не затеряться в проблемах больших государств. Как это было во время Советского Союза, когда статус Абхазии все время снижался.
