Президент Абхазии в своем первом большом интервью ГИА “Апсныпресс” заявил, что ориентиром развития местной экономики – ставка на собственные ресурсы. В свою очередь правительство планирует к 200 году увеличить туристический поток в республику до 5 миллионов человек, и соответственно, нарастить доходы в казну на 50%.

Председатель парламентского комитета по бюджет и экономической политике Беслан Халваш более категоричен, чем правительство. Он считает, что за два года можно увеличить годовой бюджет страны до 30 миллиардов рублей. В общем, редактор газеты “ЧЕГЕМСКАЯ ПРАВДА” Инал ХАШИГ* вместе с экономистом Ахрой АРИСТАВА пытаются разобраться в этих цифрах, свести дебит с кредитом, а за одно поговорить и о демпинге, и об энергетике, и о том, как и в чем высчитывать ВВП.

• Инал ХАШИГ внесен в минюстом России в реест иностранных агентов. Однако, Инал ХАШИГ с этим категорически не согласен и оспаривает данное решение в судебном порядке.

Полный текст интервью:

Инал Хашиг: Здравствуйте. В эфире Чегемская правда. Мы давно не говорили об экономике, и вот появился повод. На этой неделе президент Бадра Гунба дал развернутое интервью — по сути, первое с момента вступления в должность. Интервью он дал Апсныпресс, и большая его часть была посвящена экономике. Кроме того, я слушал интервью премьер-министра на Спутнике, где также поднимались экономические темы.

Экономика обсуждается и в парламенте. Сегодня у нас в гостях наш постоянный эксперт, экономист Ахра Аристава. Добрый день. Я прочел интервью президента и, если честно, единственное, что мне запомнилось — идея о том, что наше дальнейшее экономическое развитие, по его логике, заключается в упрощении налоговой системы и оптимизации бюрократического управления через цифровизацию.

При этом механического сокращения госаппарата, как он говорит, не планируется — потому что он, дескать, “такой”. Хотя по-прежнему остается большое количество министерств, ведомств и т. д. Но предполагается, что с переходом на электронный документооборот и цифровизацию ряда услуг бюрократический аппарат будет постепенно сокращаться. В целом, ничего революционного и масштабного я там, к сожалению, не увидел. Это то, на что обратил внимание я, как журналист. Может, ты добавишь что-то со своей профессиональной точки зрения?

Ахра Аристава: Спасибо за приглашение и доверие. Мне приятно находиться в твоей студии, тем более что она носит аналитический характер. Приятно, что у тебя, как у журналиста, есть мнение по практически каждому вопросу. Я бы предложил начать с краткой хронологии хотя бы за последний месяц. У нас есть представители избранной власти — это президент Бадра Зурабович, депутаты парламента.

Есть и назначенное правительство, которое озвучивало различные предложения и мнения. Я бы выделил несколько ключевых выступлений. Первое — интервью Беслана Халваш, председателя парламентского комитета по бюджету, Абхазскому телевидению. Также у нас была передача с его участием. Там он заявил, что в ближайшие два года, цитирую, “собственные доходы государственного бюджета должны достичь 30 миллиардов рублей (340 миллионов долларов США).

Инал Хашиг: То есть у парламента, у бюджетного комитета — один взгляд. Я, если честно, таких цифр ни в интервью президента, ни в высказываниях премьер-министра не увидел. Премьер, если не ошибаюсь, в интервью Спутнику сказал, что к 2030 году доходная часть бюджета увеличится на 50%. Он также приводил интересную цифру — 5 миллионов туристов. Но эти масштабы кажутся несопоставимыми: с одной стороны — грандиозная цифра по туризму, с другой — всего лишь 50% роста бюджета. Оно как-то не складывается.

Ахра Аристава:Согласен. Но, если говорить точнее, это был не столько интервью, сколько пресс-релиз после встречи с Дмитрием Вольвачом (Заместитель Министра экономического развития России). Суть была в том, что до 2030 года Абхазия должна разработать планы развития по всем отраслям и представить их российской стороне.Так вот, по мнению нашего правительства, бюджет должен вырасти всего на 50% до 2030 года. Это явно диссонирует с тем, что озвучивает председатель бюджетного комитета парламента Беслан Халваш. Следующим по значимости стало уже интервью президента Бадра Зурабовича Гунба.

Мне там бросилось в глаза другое: он сказал, что рассчитывает на молодых специалистов, которым он доверил высокие посты в правительстве. Что они, по его словам, должны быть способны решать задачи самостоятельно.Это серьезный посыл. Мы такого не слышали уже лет пять. До этого мы слышали: “мы не можем”, “нам нужно делиться суверенитетом”. А здесь — “мы должны учиться решать свои проблемы сами”. Но возникает противоречие: между интервью Халваш, заявлениями правительства и тем, что говорит президент. И вот о нем я хочу сказать.

Инал Хашиг: Где тогда искать золотую середину? Или она вообще существует?

Ахра Аристава: Политику, в любом случае, определяет избранный глава государства. Парламент, тоже избранный, ее утверждает. Политику не формируют назначенные министры — при всем уважении.

Инал Хашиг: Но ведь работу выполняют именно они.

Ахра Аристава: Да, правительство реализует политический курс. Но я, например, был сторонником обновления власти, омоложения, прихода нового поколения. Я думаю, это многим известно. Хотелось бы, чтобы молодые министры обладали здоровыми амбициями, серьезными намерениями помочь своему народу. Но вот цифра — увеличение доходной части бюджета всего на 50% до 2030 года — выглядит так, как будто бюрократия просто боится больших планов и дел.

Инал Хашиг: На мой взгляд, 50% к 2030 году — это уровень инфляции, который как раз и съест все сегодняшние достижения. То есть через пять лет мы окажемся на том же уровне, где были. Это будет просто имитация движения. Ведь, как мы любим сравнивать: “а что было у нас к 2014 или 2019 году?” — но уровень инфляции мы в таких случаях почему-то не учитываем.

Ахра Аристава: И покупательную способность населения тоже.

Инал Хашиг: Да. Например, сколько стоил килограмм мяса 10 лет назад и сколько стоит сейчас — вот реальный показатель.

Ахра Аристава: Это очень важное замечание, и именно поэтому мне нравится приходить на твою передачу. Правительство озвучивает рост ВВП в рублях — якобы он вырос в два раза, даже где-то на 50%. Но по стандартам ООН, как и во всем мире, ВВП считается в долларах. ВВП России тоже считается в долларах. Так вот, в 2010–2011 годах ВВП на душу населения в Абхазии составлял почти 5 000 долларов. А сейчас — около 4,5 тысячи. То есть роста нет. Средняя зарплата в 2010 году при Сергее Васильевиче Багапше составляла примерно 280 долларов. А сейчас 23 тысячи рублей — это около 230 долларов, и то при плавающем курсе. То есть даже снижение. Так что говорить о каких-то достижениях я бы не стал.

Инфляция, как ты правильно сказал, все съедает. Люди это чувствуют: те, кто получает зарплаты и пенсии, помнят, что в 2010 году могли позволить себе больше. Единственное, что действительно выросло — и в рублях, и в долларах — это республиканский бюджет. Он был 980 миллионов рублей в 2014 году, а сейчас — 8 миллиардов рублей (примерно 90 миллионов долларов США). Это произошло благодаря реформе НДС, проведенной в 2015–2016 годах. Сейчас более 65% доходов бюджета формируются за счет налога на добавленную стоимость. Поэтому, когда Бадра Гунба говорит, что мы должны научиться самостоятельно решать проблемы и что он делает ставку на молодых министров — а я думаю, речь идет о министрах экономики и финансов — это огромная ответственность.

Но им придется эти вопросы решать самостоятельно. Они ведь не новички — они были замминистрами, систему знают. И они обязаны слышать главу государства. Если он говорит, что мы должны решать проблемы сами, а председатель бюджетного комитета утверждает, что бюджет через пару лет должен составить 30 миллиардов — значит, есть на то основания. В частности, в энергетике. Бадра Гунба еще в ходе кампании и после заявлял, что она будет государственной. Чтобы реально решать проблемы в энергетике, уже сейчас нужны минимальные инвестиции в размере двух миллиардов рублей в год.

Плюс, как мы знаем, наши матери лишились социальной помощи в России на воспитание малолетних детей. Это тоже требует компенсации из нашего бюджета. А у нас демографическая ситуация крайне тяжелая, наш народ — под угрозой. Значит, еще полтора миллиарда минимум нужно. То есть только на две эти задачи — уже требуется 3,5 миллиарда, и это не к 2030 году, а уже сейчас.

Инал Хашиг: Да, но где их взять? Все понимают, что надо, надо, надо — но где деньги взять?

Ахра Аристава: Вот ты правильно ставишь вопрос: где резервы? В том же интервью Бадра Зурабовича сказал, что нужно искать средства для развития собственной переработки сельхозпродукции. Это действительно важнейшее направление. Но нужны средства не только на переработку. Малому и среднему бизнесу в целом нужны деньги. Без банковской поддержки заниматься бизнесом практически невозможно.

Наши предприниматели совершают подвиг в мирное время. Вспомним текущий кризис в гостиничном и туристическом бизнесе. Наш бизнес, без кредитов, без “длинных” денег, без финансовой подушки, оказался на одном рынке с российскими компаниями. К примеру, российская компания Библио-Глобус сейчас у всех на слуху. Ее выручка в прошлом году составила 168 миллиардов рублей (1,90 миллиарда долларов США).

Инал Хашиг: Компания Глобус вошла в нашу экономику.

Ахра Аристава: И вошла как каток. Компания с таким оборотом может брать кредиты с высоким кредитным рейтингом. Я думаю, их лимит — 70–80 миллиардов. Они могут скупать все койко-места в Абхазии за 10 миллиардов и потом перепродавать за 20. И это делается постепенно. Наши предприниматели, закредитованные, без возможности запустить гостиницу после зимы, просто не выдерживают конкуренции. Чтобы гостиница заработала — нужно нанять персонал, выплатить зарплаты, покрыть расходы, заменить испорченное оборудование. А кредита нет. На все это требуется около 10 миллиардов рублей (114 миллионов долларов США).

Где их взять? Открыть новый инвестиционный банк? Или заставить действующие банки сформировать резервы? Задачи — огромные.

Инал Хашиг: Вот ты упомянул Библио-Глобус, мы к этому еще вернемся. А сейчас меня интересуют цифры, с точки зрения обычного человека. Озвучены 5 миллионов туристов. А сколько у нас вообще туристов сейчас? У нас ведь всегда считают по-разному. Если человек приехал на разовую экскурсию в Новый Афон, в пещеру или на озеро Рица — его тоже считают туристом. Однодневным. Но ведь есть и те, кто действительно приехал отдыхать. Эти цифры всегда были на порядок меньше, чем те, кто заезжали на экскурсионных автобусах.Вот сейчас — как мы считаем?

Ахра Аристава: Цифра в 5 миллионов — это то, что озвучило правительство на встрече с Дмитрием Вольвач. Это целевой показатель, к которому они хотят прийти к 2030 году.

Инал Хашиг: А это какой подсчет? Сюда входят и разовые туристы?

Ахра Аристава: Да, это обобщенная цифра. Они хотят достичь 5 миллионов туристов, не разделяя их на категории.

Инал Хашиг: А у нас все время происходит манипуляция.Когда говорят “туристы приехали в Абхазию”, не уточняется, кто именно приехал. А есть разница между однодневными туристами и теми, кто приезжает на пять, десять дней, на две недели. Вот эти 5 миллионов — это кто? Те, кто действительно приехал отдохнуть, или вместе с ними и те, кто просто заехал в Новый Афон или на Рицу?

Ахра Аристава: При всем уважении, но даже если в Новоафонской пещере построят еще два метрополитена — 5 миллионов туристов она не примет. Физически. То же самое с Рицей. Разве что, если туда построят эстакаду уровня Красной площади. Да и койко-мест столько нет, чтобы разместить 5 миллионов человек. Даже если заселять круглосуточно.

Инал Хашиг: И не будет.

Ахра Аристава: У нас есть сравнительные данные по туризму. Например, в 2021 году и сейчас. За это время денежный оборот вырос почти в 4 раза. Был 54 миллиарда — стал почти 200 миллиардов (без учета инфляции). Бывший министр туризма Теймураз Хишба озвучивал цифры: количество туристов, которые остаются минимум на 3 дня, увеличилось примерно на миллион. С ночевкой, на 7–10 дней. Эти данные подтвердил и новый министр по налогам — количество мест размещения перевалило за 250, даже около 256 тысяч, включая частные квартиры.

То есть это физически возможно. И теперь представь — 1 миллион туристов увеличивает денежный оборот. После начала событий в Украине российский турист поехал к нам. Причем поехал “качественный” турист — средний чек вырос в 3 раза. Это данные российской стороны. Так вот, от 1 миллиона туристов — 110 миллиардов рублей (1,25 миллиарда долларов США) дополнительного оборота.

Инал Хашиг: А от 5 миллионов сколько должно быть? Например, в той же Турции?

Ахра Аристава: Министр туризма Турции давал данные: 1 миллион туристов приносит стране 700 миллионов долларов.

Инал Хашиг:А у нас?

Ахра Аристава: У нас, учитывая, что цены в два раза ниже — должны приносить 350 миллионов долларов. Это только от туризма.

Инал Хашиг: 10 миллиардов — это товарооборот?

Ахра Аристава: Да. Эти цифры озвучивал министр туризма Турции — только налоговые поступления от одного миллиона туристов.

Инал Хашиг: 350 миллионов долларов — это около 28 миллиардов рублей. Нам такие поступления нужны.

Ахра Аристава: По текущему курсу — около 80 рублей за доллар — это почти 28 миллиардов рублей.

Инал Хашиг: А у нас сейчас бюджет?

Ахра Аристава: Около 12 миллиардов. Мы должны собирать хотя бы 18 миллиардов собственных доходов. А у нас вместе с российскими поступлениями — 17 миллиардов.

Инал Хашиг: Если 1 миллион туристов — это 350 миллионов долларов, то 5 миллионов — это 1,75 миллиарда долларов.Это более 125 миллиардов рублей. А правительство собирается увеличить бюджет всего на 50 миллиардов. Получается, расчет исключительно на туристов, а деньги, по сути, куда-то утекают. То есть от этой туриндустрии в бюджет поступают крохи?

Ахра Аристава: На встрече с Дмитрием Вольвач снова поднимался вопрос о налогах. Есть ощущение, что правительство планирует предоставить налоговые льготы таким гигантам, как Библио-Глобус. В результате — деньги останутся в руках крупного капитала как российской компании «Библио-Глобус», прибыль уйдет из страны.

Инал Хашиг: Прибыль уходит — очень странная арифметика.

Ахра Аристава: В этом и есть основное противоречие. Глава государства говорит о необходимости развития собственного производства. Это крайне важно, потому что наш торговый баланс в критическом состоянии. Мы производим и продаем на 8 миллиардов, а закупаем в России на 45 миллиардов. Это уже не просто отрицательное сальдо — это угроза национальной безопасности. Баланс нужно выравнивать. Для этого надо резко наращивать объемы собственного производства, менять налоговую и тарифную политику, искать средства для инвестиций в национальную экономику

Инал Хашиг. Слушай, но давай вернемся к Библио-Глобусу. Вот я снова говорю: цифра в 5 миллионов туристов и ожидаемые доходы, которые называет правительство, как будто не совпадают. Куда-то все это утекает. Что делать в такой ситуации? Когда, допустим, — я не знаю, как это назвать — демпинг или не демпинг, мне всё равно, как это процесс называется. Но когда в мае — начале июня продают номера с трехразовым питанием за сущие копейки, по 100–200 рублей (2-3 доллара), это, по моему мнению, настоящий демпинг, потому что это никакая не экономика.

Из-за этого страдают наши предприниматели, те, кто работает на курорт и в туризм: кто-то владеет нормальной гостиницей, кто-то мини-гостиницей, кто-то просто сдает квартиру. Понятно, что абхазский бизнес страдает, не получает доходов и, соответственно, не платит налоги. Но при этом турист все равно приезжает и тратит эти условные 200 рублей. А с этих 200 рублей платятся налоги. Что мы в итоге имеем?

Ахра Аристава. По этой теме недавно давал комментарии министр по налогам. В парламенте меня тоже пригласили, я присутствовал. По его словам, демпинг здесь не совсем подходит, потому что смотрят на валовую выручку. Она не снизилась, а наоборот растет. Поэтому налоги платятся исправно. Однако есть признаки недобросовестной конкуренции — во-первых, крупный капитал действует на рынке. Я это часто повторяю: они ведут бизнес, как слон в посудной лавке. У них методы совершенно иные, чем в Абхазии. Если бы я был Библио-Глобусом, я мог бы пойти в Сбербанк России и получить кредит до 50 миллиардов рублей под мой оборот.

Я бы скупил койко-места за 10 миллиардов. Ты продаешь сутки за 10 тысяч рублей, а я говорю: «Слушай, я сразу плачу, турист приедет или нет — мне без разницы». У тебя пять миллионов кредита, проценты капают под 30% годовых. У нас нет дешевых и длинных кредитов, тебя душат кредиторы, и у многих есть долги перед поставщиками. Поэтому наши бизнесмены вынуждены соглашаться на такие условия.

И перепродают койко-места на один месяц — например, могу продать за 300 рублей, в другой месяц — за 20 тысяч. Крупные компании регулируют цены, тем более что сейчас работают системы резервирования — как Яндекс.Такси: в Сочи или Москве за одинаковое расстояние в течение дня цена меняется в зависимости от спроса. То же самое с авиабилетами — цены меняются даже за час. Вот, например, Сухумский аэропорт: недавно кто-то говорил про цену в 1 600 рублей (15 долларов), а сейчас — 14–15 тысяч (115 долларов). Всё зависит от спроса и предложения — это цифровые технологии в бизнесе.

А у нас есть национальный цифровой оператор? Банковская поддержка есть, а у бизнеса её нет. В прошлом году по отчетам Нацбанка выдано всего 3 миллиарда рублей кредитов нашим предпринимателям. А представьте, что, кроме Библио-Глобуса, на рынке работают другие крупные компании. Наш маленький зарождающийся бизнес сталкивается с ними, как солдат с танком. Я беру военную аналогию: у солдата саперная лопатка, а на него идет танк — у него нет шансов конкурировать. Поэтому все инструменты, озвученные главой государства и другими политиками, которые мы с тобой много раз обсуждали, нужно вводить. Тогда российские компании будут иметь кредиты, и наши тоже должны их получить.

Мы говорили и про дефицит рублевой массы — он искусственный, и этот вопрос нужно решать с российской стороной. Абхазия пользуется рублем, но не входит в эмиссионное поле России, и у нас дефицит свыше 20 миллиардов рублей (270–280 миллионам долларов США).Если бы у нашего Нацбанка было 20 миллиардов, нашему бизнесу было бы легче конкурировать даже с Библио-Глобусом при такой поддержке — и не разовыми кредитами, а кредитной линией. Я работал в других странах, например с Райффайзенбанком: эксперты оценивают компанию и говорят, что твой кредитный потолок — 200 тысяч долларов. Я могу взять кредит по телефону, зная, что за моей спиной банк, готовый оплатить любую заявку.

Мне, например, нужно было привлечь высококвалифицированных специалистов, и я брал кредит на обновление персонала. У нас таких кредитов нет. А у банков есть до тысячи разных видов кредитов на разные цели. Всё это нужно сделать быстро. Беслан Халваш озвучивал реформы и сокращение налоговой нагрузки, пытались в 2015 году, но по политическим причинам не удалось. Нужно делать быстро, тогда появятся ресурсы и возможности. Я бы часть денег не выдавал министерствам, а, например, на открытие нового банка — для цифрового абхазского банка по типу Сбербанка или Тинькоффа. Там не нужно много офисов по всей Абхазии — достаточно одного офиса, серверов, программного обеспечения и услуг, чтобы клиент мог работать через телефон.

Инал Хашиг. Это вопрос доверия, мне кажется.

Ахра Аристава. Это не вопрос доверия, а вопрос четвертой цифровой революции, если мы хотим сохранить независимость. Это основной вопрос. Кстати, ты меня перебил, когда директор АГТРК Ирина Шотовна спросила: «Ваш бюджет должен быть 30 миллиардов?» Он ответил: «Обеспечить экономическую и национальную независимость». Это не вопрос, можем мы или нет — это вопрос того, что мы должны это сделать.

Молодые министры именно так и подходят. Вот и мое желание — так же подходить к этим вопросам. Задача — чтобы наш народ выжил, чтобы государство выжило. Нам надо иметь такой бюджет к 2030 году, в течение максимум трех лет выйти на эти цифры. Я думаю, если будут так работать, а мы так работали начиная с 2008 года — война и всё — был выбор: победа или смерть, иначе народа не будет. Сейчас ситуация аналогичная. Например, энергетика — российская сторона согласна, но ты сам должен находить деньги и вкладывать их в энергетику.

Инал Хашиг. То, что я прочел в интервью Бадра Гунба, — это то, что мы будем устанавливать аппараты учёта, их количество возрастёт. Это, параллельно, приведёт к сокращению потребления электроэнергии. Плата увеличится за счёт дополнительных сумм, которые будут поступать за реально потреблённую энергию. Мы будем покупать переток — в осенне-зимний период, когда возникает дефицит электроэнергии. Единственное, чего я не понял, — понятно, что мы уже будем покупать, но нам не будут предоставлять халявный переток, который мы называем социальным, стыдливо называем социальным.

Да, мы бы его предоставляли. Но я хочу видеть свет в конце туннеля — когда наша энергетика будет производить столько электроэнергии, чтобы хватало на собственные нужды с одной стороны, а с другой — чтобы мы могли получать избытки и продавать их. В интервью я не увидел ответа на этот вопрос. Раньше Аслан Бжания говорил, что нужно отдать перепадные ГЭС каким-то иностранным инвесторам, и тогда наступит благодать. Хотя что такое благодать, он так и не объяснил. Но слава Богу, нам Бадра Гунба не говорит прямо, что нужно отдать ГЭС иностранцам, чтобы эта благодать появилась. Но я хочу понять, что дальше будет с нашей энергетикой.

Ахра Аристава «. А я хочу видеть современный подход. Сейчас руководитель Черноморэнерго не определён. Эта компания — государственная, собственником является народ Абхазии. Такая компания должна быть абсолютно публичной и прозрачной. Первое, что нужно сделать — а это касается не только Черноморэнерго, но и Министерства финансов и всего правительства — если вы тратите деньги народа, будьте любезны публиковать отчёты на сайтах, куда именно уходят эти средства. В мелочах — каждый цент или копейку — как это делают в иностранных странах.

И тогда народ это будет поддерживать. Второй вопрос — собираемость и оплата связаны с доходами граждан. Доходы граждан должны превышать, это подтверждают учёные, 500–600 долларов в месяц. Средняя зарплата должна быть такой, чтобы люди могли платить и за воду, и за свет. Выручка компании тогда будет способствовать тем планам, о которых заявляют наши власти. Но сегодня это нереально.

Третий вопрос — почему я говорю о современном цифровом подходе? Мы уже должны думать об энергетических запасах, ведь мы вступили в век цифровизации. Цифровизация требует огромного количества энергии — это компьютеры, бытовая техника, и, что важно, компьютеры, управляющие экономическими процессами, тоже потребляют электроэнергию. Например, компьютеризация одного села — вы представляете, какие серверы нужны, чтобы трактор сам ездил, квадрокоптер летал? Это мечта.

Знаете, кто писал, что когда солнце в районе 12 часов встаёт в зените, абхазы перестают работать и садятся в тень под большим деревом, перемещаясь вместе с тенью? Чтобы работали роботы и компьютеры, нужен огромный запас энергии. Сегодня я смотрел данные по США — там 46 или 48 гигабайт энергии требуется. Сначала нужны энергетические мощности, а потом — цифровой скачок.

После инаугурации Трамп объявил о вложениях в 500 миллиардов долларов в суперкомпьютеры — они нужны, чтобы управлять армией роботов. Человек голосом может дать команду миллиону, а роботы работают иначе — им нужна своя система коммуникаций и связи. Выручка Черноморэнерго сама по себе не поможет. Потому что в подобных ситуациях с неплатежами, когда государство оплачивало долги за газ и электричество, это было и в Украине, и в Белоруссии в 90-х. Там применялась система зачетов. Этот этап они когда-то прошли, а мы сейчас проходим — из-за блокады, в которой были. Они прошли эти этапы, а мы учимся сейчас. Я вспомнил, что мой преподаватель политэкономии Даур Барганджия давал интервью в Апсныпресс. Он сказал, что наш бизнес созрел, готов. Я категорически не согласен.

Наш бизнес даже не догадывается о капканах, которые расставлены в мировом бизнесе. Они только начинают с этим сталкиваться. Мир открывается для них, но я не встретил ни одного предпринимателя, который бы видел, например, сложные финансовые схемы и пятисторонные контракты  — кто кому дал займы, куда что вложили. Всё так запутано, что ты не поймёшь, как вдруг оказываешься должен всему миру, и тебя могут через суд загнать в долги, о которых и не снилось. Наши предприниматели с такими схемами не сталкивались. Нужно быть осторожными и аккуратными. Давать такую оценку, что наш бизнес конкурентоспособен и готов ко всему — без банковской поддержки, страховки, лизинга, бюджетных гарантий — невозможно.

Почему, например, бюджет не использовал эти инструменты для поддержки национального бизнеса? Почему мы даём бюджетные гарантии иностранным инвесторам, а нашему бизнесу нет? Это можно сделать — дать бюджетные гарантии, составить реестр недобросовестных участников экономики. Это давно пора сделать. Вывесить списки добросовестных участников промышленности, туризма, торговли, чтобы они имели все преференции и услуги от государства. Система поощрений должна быть. В том числе бюджетные гарантии, чтобы они могли брать кредиты. Много вариантов, всё можно задействовать.

Инал Хашиг. Вы прослушали краткий курс о том, как в идеале должна быть устроена абхазская экономика. Нам пора завершать наш эфир. Сегодня мы отталкивались от большого интервью президента Бадры Гунба, которое он дал агентству Апсныпресс, где говорил об экономике Абхазии и планах её развития. Также опирались на слова и публикации премьер-министра Владимира Делба, обсуждали взгляды парламентского комитета по бюджету и экономической политике.

Сегодня мы услышали мнение экономиста Ахры Ариставы, и я надеюсь, что всё это — четыре разных взгляда — как-то соединится. Чтобы у нас не было инерционного развития, а был прогресс. Часто информационным развитием считают, когда инфляция пожирает нас, и мы с гордостью говорим, что бюджет вырос, ВВП удвоился — хотя это далеко не так. Но мы хотим чувствовать развитие сами, чтобы сами граждане чувствовали это — в услугах, в ценах, в общем оптимизме и надежде на завтра. На этом я прощаюсь. Большое спасибо, спасибо вам. До свидания всем и не хлопайте. С вами был Инал Хашиг. До свидания.