Menu
Уже пятнадцать лет, как я участвую в грузинско-абхазском диалоге и одна из тем, на которую постоянно жалуются абхазы, это изоляция Абхазии от западного мира со стороны Тбилиси, что подталкивает их к поиску других альтернатив. В нашем же регионе приходится шагать либо по европейской тропинке, либо по российскому шоссе. На этом фоне в последние годы на различных встречах поднимался также и вопрос о высшем образовании. Абхазы говорят, что их молодежь хочет получать образование в Европе, чего грузинское государство не позволяет этого.
Я искренне заинтересовался этим вопросом и попытался объективно изучить его по мере возможности. В настоящем тексте подробно опишу, какие возможности имеются у абхазской молодежи с точки зрения получения высшего образования, будь то в самой Абхазии, России, Турции или Европе. Наконец, расскажу о политике Грузии и изменениях, которые следовало бы внести в нее.
«Меню» абхазского абитуриента не так уж разнообразно: учиться он может в Абхазии, России, Турции и в крайне редких случаях — в Европе. В последние годы двери на запад приоткрылась больше, хотя и не очень.
В настоящее время в самой Абхазии функционируют два высших учебных заведения — Абхазский государственный университет и Сухумский открытый институт. Последний был основан в 1997 году, имеет 6 факультетов, на которых обучается около 500 студентов. В Абхазии он считается менее престижным, а качество получаемого там образования вызывает споры, что едва не стало причиной его закрытия.
Самым известным и крупным высшим учебным заведением является Абхазский государственный университет, который был открыт в Сухуми в 1932 году как Государственный педагогический институт имени Горького. В 1979 году на фоне ряда политических требований абхазов он был преобразован в университет. Интересно, что грузино-абхазское противостояние приняло физическую форму во время конфликта вокруг статуса АГУ. В июле 1989 года стычка между студентами унесла жизни нескольких десятков человек. Процесс завершился разделением грузинского и абхазского секторов.
В настоящее время на 8 факультетах АГУ обучается около 3000 студентов, в университете есть 42 кафедры; В последние годы предпринимаются попытки внедрения в АГУ международных стандартов обучения. Например, учебный процесс был разделен на четырехгодичную программу бакалавриата и двухгодичную магистратуру по Болонской системе. За исключением отдельных дисциплин и некоторых кафедр, университет в целом сумел перейти на новую модель. Язык обучения преимущественно русский.
В плане международных связей АГУ очень ограничен и в основном ограничивается вузами, действующими в России. Московский государственный университет им. М.В. Ломоносова (МГУ) стал первым высшим учебным заведением, подписавшим соглашение о сотрудничестве с АГУ. Постепенно были установлены связи с другими российскими университетами, особенно с высшими учебными заведениями, расположенными на Северном Кавказе.
Несмотря на некоторые усилия, абхазские университеты имеют минимальные связи с западными или любыми другими образовательными пространствами, кроме России (исключением является Турции, о которой речь пойдет в следующих главах). Сотрудничество, программы обмена и ознакомительные поездки в Европу носят эпизодический характер и в основном основаны на личных связях.
Чтобы увидеть общую картину, можно добавить, что тесные связи с Россией и ограниченные связи с Западом характерны для всех университетов, расположенных в конфликтных регионах постсоветского пространства. Исходя из вопросов, связанных со статусом, вузы Приднестровья, Нагорного Карабаха, Абхазии и Южной Осетии/Цхинвальского региона не участвуют в общеевропейских образовательных программах (например, не вовлечены в программу Эразмус+).
В целом следует отметить, что качество высшего образования в Абхазии трудно измерить, так как ни Грузия, ни какой-либо другой авторитетный международный центр не дает оценки происходящим изменениям в системе образования. Однако правомерно предположить, что отчуждение/изоляция от общеевропейской системы и процессов образования, а также ограниченность финансовых ресурсов не могут положительно сказаться на качестве образования в Абхазии.
Помимо Абхазии, абхазы получают высшее образование в основном в России. Так было до признания Абхазии Москвой в 2008 году, и с тех пор эта тенденция сохраняется. Что изменилось, так это то, что образовательная политика России в отношении Абхазии стала более открытой. Москва и Сухуми подписали соглашение о взаимном признании дипломов в 2018 году, в Абхазском госуниверситете на российские деньги были проведены ремонтные работы и т.д.
Интересно, что по данным на 2018 год из 278 тысяч иностранных студентов в России львиная доля — 200 тысяч студентов, приходилась на соседние страны, т.е. на СНГ, Прибалтику и Грузию (включая Абхазию и Южную Осетию/Цхинвальский регион). Из них наибольшее количество — 33,5% составляют казахи (студенты из Средней Азии составляют всего 74,4 %), а наименьшее — 0,8 % — прибалтийские студенты. Грузинские, абхазские и осетинские студенты вместе составляют 1,5%, прибывшие из Армении 1,4%, азербайджанцы 4,9%.
Ежегодно Россия выделяет около 50 мест для обучения в бакалавриате, магистратуре и докторантуре абхазам по линии «Россотрудничества». В случае отбора абхазский студент учится в соответствующем вузе бесплатно, но в основном все остальные расходы покрывает сам. Это обстоятельство важно, поскольку не у всех есть финансовые возможности, и многие все же выбирают получение высшего образования в Абхазии.
Кстати, в последние годы в России обсуждается вопрос внесения изменений в схеме грантов. В результате изменений для отдельных категорий иностранных студентов будут выделяться учебные гранты, за счет которых, помимо непосредственного финансирования обучения, будут покрываться и другие расходы, связанные с обучением (проживание, питание, проезд и т.д.); С большой вероятностью, новая система коснется и абхазов, и осетин, что, естественно, станет дополнительным стимулом для продолжения учебы в России.
Прошло 28 лет с 1993 года, когда Тбилиси утратил фактический контроль над Абхазией. Можно предположить, что за это время в России только по официальным программам обучалось 1400 абхазов. Примерно столько же мест Россия выделяет Южной Осетии/Цхинвальскому региону. Таким образом, можно сказать, что подавляющее большинство абхазов получают высшее образование за пределами Абхазии в России.
Абхазы часто жалуются, что Грузия не дает им доступа к образованию на Западе, перекрывает все существующие пути и что подобные действия противоречат общепризнанным правам человека. Некоторые абхазы также говорят, что, перекрывая дорогу на запад, грузины делают Россию безальтернативным направлением. Предметное изучение темы позволяет говорить о том, что вопрос достаточно многогранен и своя правда есть как у абхазов, так и у грузин.
В последние годы власти Грузии в рамках инициативы «Шаг к лучшему будущему» стремились содействовать вовлечению абхазов и осетин в международные образовательные процессы. На официальном сайте Аппарата государственного министра по вопросам примирения и гражданского равноправия был размещен довольно внушительный список различных стипендий, посредством которых жители Абхазии могут получать образование за границей.
Однако абхазы в основном не пользуются/не могут пользоваться этими стипендиями. Причин несколько, и все они политические. При заполнении заявки на получение стипендии абхазы не хотят указывать Грузию в качестве страны своего происхождения. Для них также проблематична вовлеченность грузинских институций в признании образования (например, в признании диплома). Наконец, абхазы не готовы получать грузинский или выданный Грузией т.н. нейтральный паспорт для получения образования.
Такой, на первый взгляд, строптивый подход обусловлен социально-политическими обстоятельствами в Абхазии. В частности, получение образования за границей при выполнении вышеназванных «грузинских» условий может быть для абхазов равносильно социальной смерти, поскольку указывать Грузию, как на страну происхождения и, тем более, раскрытие факта получения грузинского паспорта будет резко негативно воспринято в абхазском обществе, вероятно даже, как предательство. В результате абхазы в большей степени не имеют возможности получать стипендии, предназначенные для граждан Грузии.
Несмотря на эту сложную данность, в последнее время некоторые международные акторы пытаются выработать компромиссные подходы, которые позволят жителям Абхазии получать образование на Западе, не переходя ни грузинские и ни абхазские красные линии. Так, например, с 2015 года очень престижная британская стипендиальная программа добавила географический регион «Южный Кавказ» в свой список стран, что сделало возможным воспользоваться стипендиями тем студентам, которые живут в этом регионе, но не отождествляют себя ни с Грузией, ни с Арменией или Азербайджаном.
В результате этого небольшого изменения уже 5-6 лет абхазы без проблем зачисляются на магистерские программы британских университетов и получают качественное образование (речь идет о 2 студентах в год). К сожалению, осетины не могут воспользоваться такой возможностью, в основном из-за плохого владения английским языком.
За последний год Институт восточноевропейских исследований Цюрихского университета также объявил конкурс для молодых исследователей Южного Кавказа. Всего будет присуждено 5 стипендий, а победивший аппликант будет посещать Швейцарский университет в течение одного семестра. И здесь администрация университета проявляет некоторую гибкость, и абхазы получают возможность участвовать в программе.
Есть еще одна возможность для абхазов получить образование в Европе, т.н. Стипендия Рондине. Итальянская организация, которая стремится уменьшить ущерб, причиняемый конфликтами по всему миру, предоставляет молодым людям из зон конфликтов получать формальное и неформальное образование. Также в последние годы, благодаря усилиям немецкой организации «Corridors», молодые люди с Кавказа получили возможность провести месяц в Йенском университете им. Фридриха Шиллера.
Этот список завершает список западных программ, в которых участвуют абхазы, и, соответственно, получают западное образование. Возможно, отдельным абхазам удается учиться в западных университетах за собственные финансовые средства и связям, но такие случаи уникальны.
В Турции ситуация иная; Здесь получает высшее образование наибольшее количество абхазов после России. Только по состоянию на 2016 год в турецких вузах обучалось около 80 абхазских студентов. Студенты распределены в вузах Анатолии, Босфора и других достаточно престижных университетах. В Босфорском университете функционируют также и курсы изучения абхазского языка. Оформляются меморандумы о сотрудничестве между Абхазским государственным университетом и турецкими университетами.
Такая открытость Турции по отношению к абхазским студентам понятна и объясняется наличием в Турции многочисленной абхазской диаспоры. Бизнесмены и политики абхазского происхождения, а также диаспорские организации активно заботятся о том, чтобы абхазские студенты без проблем поступали, получали стипендии и обучались без проблем в турецких вузах.
В целом следует отметить также, что в силу политических особенностей конфликтных зон на постсоветском пространстве абхазы (и осетины) имеют наименьший доступ к западному высшему образованию. Для сравнения, жители Нагорного Карабаха обладают армянскими паспортами и на них распространяются все западные образовательные программы, которые применяются в отношении граждан Армении. Для приднестровцев получение молдавских документов не является этической проблемой, они также учатся в молдавских вузах и свободно участвуют в программе «Эразмус +». Пока что идентичная ситуация в регионах, затронутых конфликтом в Украине.
Иной, но достойный внимания опыт накоплен и на Кипре. Здесь, для нормализации отношений и трансформации конфликта, ЕС разработал специальную программу для студентов-турок-киприотов, проживающих на оккупированном Турцией севере и желающих учиться в европейских университетах. С 2007 года в рамках этой инициативы было предоставлено до 1050 учебных стипендий. Каждый год ЕС тратит около 2 миллионов евро в рамках программы.
На сегодняшний день, несмотря на отдельные попытки, Тбилиси не смог предложить абхазам нечто такое, что заставило бы их перейти реку Ингури. Единственным исключением является реферельная программа здравоохранения, по которой с 2010 года тысячи абхазов и осетин бесплатно прошли лечение в медицинских учреждениях Грузии. Абхазы не учатся в грузинских вузах, за исключением нескольких единичных случаев.
В последнее время, особенно в рамках запущенной в 2018 году программы «Шаг к лучшему будущему», власти Грузии все больше упрощали процедуры поступления в грузинские вузы для абитуриентов, проживающих в Абхазии и Цхинвальском регионе/Южной Осетии. В результате абхазы могут сдать ЕГЭ на русском языке, чтобы продолжить обучение в грузинском вузе, или пройти тест по абхазскому языку и таким образом поступить в т.н. программу 1+4; Создана также новая возможность, абитуриентам из Абхазии (также из Цхинвальского региона) предоставляется право обучаться один год в Специальном учебном центре, и в случае набора соответствующих баллов поступать в желаемый вуз без Единых государственных экзаменов.
На фоне эпидемии коронавируса и закрытия пунктов пересечения, из-за чего абитуриенты больше не могли переходить на территорию, подконтрольную Грузии, и сдавать экзамены, в Тбилиси даже решили принимать абитуриентов в высшие учебные заведения без экзаменов.
Кажется странным, но эти попытки властей Грузии никак не сказались на поведении этнически абхазских абитуриентов; Абхазские абитуриенты не пошли волнами в грузинские вузы. Вопрос почему?!
«Упрямство» абхазов и малоуязвимость к грузинской «мягкой силе» можно объяснить несколькими причинами. Прежде всего, это стигма, которая существуюет в абхазском обществе в отношении любых отношений с Грузией. Единственное исключение, о котором я писал выше, это лечение, хотя во всех остальных случаях пересечение моста через Ингури попадает в разряд нежелательных действий. Если такое происходит, то строго засекречено, а в случае разглашения нарушители табу подвергаются публичному осуждению.
Помимо абхазского общественного мнения, есть и другие типы вопросов, которые следует рассматривать в более практической плоскости, своевременное решение которых может хотя бы частично повлиять на выбор абхазских абитуриентов.
Правда, Тбилиси упростил процедуру поступления в грузинские вузы для жителей Абхазии и Цхинвальского региона и финансирует их обучение, но Россия делает то же самое. Кроме того, в ряде случаев Россия возмещает стоимость жилья, а в ближайшее время намерена полностью покрыть расходы на образование. На этом фоне, если забыть все обиды и стигмы, учиться в российском вузе гораздо удобнее, чем в грузинском.
К этому добавляется проблема языка. Дело в том, что высшее образование в Грузии доступно в основном на грузинском и английском языках. В то время как абхазы (также осетины) получают образование на русском языке, грузинский они не знают, а английский редко и часто на ненадлежащем уровне.
Таким образом, для того чтобы грузинское высшее образование стало привлекательным для абхазов, простого упрощения процедур приема и покрытия расходов на обучение недостаточно. Необходимо разработать стипендиальный пакет, который охватил бы все расходы, связанные с обучением (питание, проживание, проезд и т.д.); В то же время следует рассмотреть вопрос о добавлении русскоязычных факультетов в государственные вузы. В будущем такие факультеты могут быть интересны не только жителям конфликтных регионов Грузии, но и другим кавказцам. Кстати, такой опыт у нас уже есть.
Следует также отметить, что без общего оздоровления грузино-абхазских отношений, постепенного освобождения от образа и стигмы врага никакие отдельные инициативы и привлекательные стипендии не приведут к качественному изменению ситуации. Некоторые абхазы могут осмелиться на обучение по эту сторону Ингури, что никак не повлияет на общую картину.
Как мы видели, абхазы получают высшее образование в Абхазии, России и Турции. Связи с Грузией и западным образовательным пространством отсутствуют или незначительны. На этом фоне, естественно, возникает вопрос: хотим ли мы что-то менять, если такое положение дел служит нашим интересам?!
Допустим, мы ничего не меняем, то есть делаем то, что делали раньше. В частности, власти Грузии на уровне официальной риторики выражают желание, чтобы абхазы имели доступ к образованию на Западе, хотя обязательным условием международных программ останется выбор Грузии в качестве страны происхождения, вовлеченность грузинских ведомств в признании дипломов и наличие у абхазов грузинских или нейтральных паспортов.
Если все будет продолжаться таким образом, предсказать будущее будет не очень сложно: общая картина статус-кво останется неизменной. Абхазы, вероятно, смогут подключиться к ряду европейских стипендий помимо британской Чивининг, но основной поток студентов все равно будет направлен в Россию и частично в Турцию. В результате, наряду с военным, экономическим и информационным доминированием, Россия сохранит значительное влияние на мировоззрение абхазов.
Есть и другой путь. Грузия как по политическим, так и по гуманитарным причинам могла сама инициировать открытие Абхазии (и Цхинвальского региона/Южной Осетии) для западной системы образования. Речь идет о 20-30 стипендиях, которых на данном этапе было бы совершенно достаточно для удовлетворения потребностей абхазских студентов (для сравнения, только Венгрия ежегодно выделяет Грузии 80 стипендий).
Конечно, это не означает пересмотр политики мгновенно и по всем направлениям. Тбилиси может начать переговоры с наиболее надежными партнерами, а через них и со своими национальными образовательными программами и университетами. Также по просьбе Грузии ЕС мог бы создать специальную программу для абхазов и осетин, как в случае с Северным Кипром. При желании, даже не переходя наши красные линии, можно предпринять определенные шаги.
Было бы наивно полагать, что абхазы, получившие образование в Европе, воспламеняются любовью к Грузии и желанием вернуться в ее недра. Возникновение таких ожиданий заранее обречено на разочарование. Ничего подобного не произойдет.
Однако дело в том, что если мы строим западное государство, то нам нужно больше Европы везде, в том числе и в Абхазии. Наше общество должно осознавать, что грузино-абхазские отношения – это марафон, а не спринт, и в поиске путей достучаться друг до друга «варка» в одном культурном пространстве (в данном случае европейском) может иметь решающее значение в долгосрочной перспективе.
Наконец, понятно, что все сказанное здесь будет очень трудно осуществить в свете систематического притеснения этнического грузинского населения в Гали. Тбилисским политикам будет сложно объяснить населению, почему абхаз должен учиться в Сорбонне, когда тот же абхазский школьник бьет линейкой по рукам гальскому ученику? Здесь абхазам тоже следует подумать…
