В очередной дискуссии «Апсны Хабар» респонденты Леван Микаа и Эшсоу Какалия обсуждают президентские выборы в Абхазии, а также проблемы нового президента Бадры Гунбы, которые ему еще предстоит решить.

Полный текст обсуждения:

Леуан Лагулаа. Здравствуйте, уважаемые зрители! «Апсны Хабар» продолжает работу. Мы снова в нашей студии обсуждаем актуальную общественно-политическую повестку в Республике Абхазия. Я рад приветствовать постоянных экспертов, моих старших товарищей Леуан Микаа и Эшсоу  Какалия. Добро пожаловать! Прежде чем мы перейдем к нашей беседе, сообщаю, что сегодня 15 марта (Дни мартовского наступления 1993 года) мы записываем эфир, и хочется ещё раз поблагодарить всех тех, кто сложил свою голову в эти дни и кто принес нам победу, кто остался в лице вас, дорогие ветераны. Спасибо. Сейчас хочу перейти к нашей беседе. Вы знаете, что мы довольно часто в этой студии, если помните, обсуждали актуальную общественную повестку. И надо признать, что наши аналитические прогнозы, наши справки – все они реализовывались.

Когда мы говорили о том, что апартаменты не будут приняты, так оно и случилось. Мы говорили о том, что политика экс-власти приведёт к столкновению с народом – и это тоже осуществилось. Мы говорили о том, что инвестиционное соглашение не сможет пройти в таком виде, что это приведёт к серьёзному кризису – и это тоже подтвердилось. Поэтому сегодня хотелось бы ещё раз попытаться сделать правильную аналитику, обсудить, что есть на данный момент, и как мы видим развитие ситуации. И в этой связи, конечно, тема номер один – это санкции, персональные санкции, которые были введены в адрес политических деятелей, журналистов и направлены ещё и против представителей абхазской диаспоры.

Напомню, в парламенте прошли слушания, после чего омбудсмен сделал, на мой взгляд, очень важное заявление. Затем последовало заявление политической партии, общественной организации «Аруаа». Во всем этом мы не слышим реакции исполнительной власти. Хотелось бы сегодня как раз поговорить о том, почему, на ваш взгляд, этой реакции нет. Ведь все остальные акторы уже высказали своё мнение. И напомню, что председатель правового комитета парламента Даут Хутаба сказал, что последует ещё одна попытка повышения, еще одно повышение.

Эшсоу Какалия. Во-первых, здравствуйте. Вы очень чётко и хорошо разложили ситуацию вокруг. Я думаю, что имеет смысл начать с того, что произошло в парламенте, а именно – слушания комитета, на которые были приглашены участники. Слушания были связаны с тем, что не далее чем в декабре прошлого года, если не ошибаюсь, в Российской Федерации было принято решение о лишении гражданства двух граждан Абхазии – Леуан Микаа, героя Абхазии, кавалера ордена Леона и Кана Кварчич.

Впоследствии было ещё несколько фактов применения персональных санкций в отношении Республики Абхазия, а именно – признание иностранным агентом Российской Федерации, журналиста Инала Хашига, и принятие определённых решений о депортации в отношении репатриантов, в частности, Бараса Куджба, которым мы совсем недавно гордились, гордились тем, что он наш соотечественник.

Сегодня определённая часть общества была депортирована из Российской Федерации. Понимаете, это именно то, что случилось в парламенте. Мы пришли в парламент с тем, чтобы услышать мнение исполнительной власти, руководителей ведомств, отвечающих за внешнюю политику – в данном случае МИД, службы госбезопасности, Генеральная прокуратура. Как на это реагирует Генеральная прокуратура? Остаётся загадкой, как она планирует действовать дальше.

В парламенте был задан вопрос по этим событиям, но Генеральная прокуратура, МВД Республики Абхазия, оперативные следственные органы не отреагировали – никакого решения не приняли. Российская Федерация поняла это решение. Как Генеральная прокуратура планирует реагировать – вопрос очень важный. Вообще, никто из перечисленных лиц, согласно информации с сайта комитета в парламенте, не явился и не посчитал нужным ответить. В парламенте нам был задан вопрос: чего мы ждём и чего хотим?

Мы ответили, что хотим, чтобы парламент исполнил свои контрольные функции в полном объёме. На вопрос о наших ожиданиях мы также ответили: хотим видеть, чтобы органы государственной власти Республики Абхазия принимали все необходимые меры для защиты прав наших граждан и защиты страны. Пока мы этого не видим. Пока этого не будет, мы спокойно жить не будем. И им тоже не дадим спокойно жить. Если кратко – вот как завершился наш разговор. Теперь о том, какие прогнозы на будущее. Чем всё это может закончиться? Ничем хорошим не может. Если кто-то думает, что мы шумим, разойдёмся по домам, а горожане довольны тем, что произошло, и успокоимся, получив какой-то неполный ответ, – это заблуждение и опасная иллюзия. Этого не произойдёт.

Это вопрос очень сложный, принципиальный для нас, и мы будем категоричны в этом вопросе. Как ты, кстати, подметил, после нашего визита в парламент омбудсмен чётко и внятно выразила свою негативную позицию к этим процессам. Если память не изменяет, представитель президента пытался ограничить её выступление, заявляя, что это не имеет отношения к её отчету и так далее. Я хочу сообщить, что это имеет прямое отношение. Пока многие заблуждаются, вы время от времени будете наблюдать, как люди, собравшиеся под вашими окнами, будут реагировать круглыми глазами. Это будет происходить всё чаще.

Леуан Лагулаа. Я хотел бы отметить, передавая слово Левану, что когда подобные персональные санкции происходят внутри Российской Федерации в адрес российских граждан – это одно. Но когда это происходит с нами, в нашем обществе, – всё иначе. У нас другое общество, другие взаимоотношения между властью и народом. Например, Инал Хашиг, которого объявили агентом через пять дней после этого, находится в здании парламента и защищает свои права. И не только свои – он защищает права других. Такое увидеть в Российской Федерации практически невозможно. Я говорю это потому, что если кто-то думает, что персональными санкциями можно остановить или замедлить борьбу за интересы абхазского общества и государства, – это большая ошибка. У нас это просто не работает, не может работать.

Эшсоу Какалия. Прошу прощения, вы понимаете, давайте откровенно. Вы пришли в парламент. С чем мы здесь? Мы сегодня пытаемся заставить тех, кто ходатайствовал о применении этих самых персональных санкций, начать бороться с последствиями своей деятельности. Всё это было сделано до того, как народ попросил их выйти из здания. Это последствия их действий. И основная задумка была в том, чтобы сделать в Абхазии ситуацию такой же, как в Российской Федерации.

Но, понимаете, это нереально: это другая территория, другой народ с другой историей, другими традициями взаимоотношений с властью – с совершенно иными традициями. Это невозможно, это факт. Это происходило многократно, в том числе и во времена Советского Союза, когда люди, не зная своей истории, пытались делать такие вещи в разговоре со своим народом. Понимаете, это совершенно недопустимо.

Леуан Лагулаа. Так бывает. Я хотел бы ещё раз акцентировать внимание на том, что депутаты парламента предлагали обращаться в суды и бороться за свои права. В ответ ты сказал, что мы хотим увидеть, чтобы наше государство, которое мы все вместе строили, не оставалось безучастным, чтобы оно взяло, скажем так, опекунство, покровительство и начало бороться. Я бы хотел, чтобы мы эту мысль ещё раз развили. Почему это важно? Потому что государственные органы должны не только инициировать меры, но и исполнять свои обязанности перед гражданами. Хотелось бы, чтобы наше государство действительно заботилось о нас.

Леуан Микаа. Спасибо. Но я думаю, здесь нужно добавить, чтобы общий контекст ситуации был понятен. Надо сказать, что Российская Федерация сейчас находится в состоянии войны, и только в последний месяц, с приходом новой администрации в США, состоялись переговоры на высшем уровне. Да, состоялись переговоры, но я имею в виду, что на высшем уровне намечаются встречи, где Россия сможет решать вопросы, обсуждать их. Поэтому говорить о том, что у нас всё как в России, не совсем корректно, потому что ситуация у нас совершенно иная. Ещё хочу отметить, что никто из участников процесса, имеющих персональные санкции, не выступал конфронтационно.

Никто не заявлял, что они будут действовать против России. У всех был конструктивный подход, понимая ситуацию, которая складывается в России и вокруг неё. Когда государство находится в состоянии войны, его отношение к некоторым вопросам обостряется. Поэтому наш подход заключается в том, чтобы понимать, что экс-власть и президент провоцировали Российскую Федерацию, выступая на федеральных каналах и заявляя, что существуют антироссийские силы, что, кстати, были пустые обвинения, ни одного подтверждения фактов. Это были голословные утверждения.

Мы тогда говорили и сейчас говорим, что за этими переживаниями за Россию скрывались личные интересы в союзе с олигархическими группами. Уже сейчас отмечают, что новое соглашение можно принять совершенно по-другому. Я просто хочу обрисовать весь этот контекст. Со стороны нашей диаспоры и наших репатриантов нет ожесточённого отношения – все пытаются разобраться в ситуации и понять, что происходило. Мы понимаем, что экс-президент это озвучивал, а за этим стоял определённый механизм, в котором, я думаю, СГБ (служба госбезопасности) принимали активное участие. Кто-то стоит за этими телеграм-каналами, которые изливали всю эту грязь.

За этим кто-то стоит, и люди там есть, разные люди. Лично всё это делается. Наша задача сейчас – разобравшись со своими, продемонстрировать российским структурам, тем людям, которые сейчас так активно участвуют в наших процессах – это Сергей Кириенко (из администрации президента РФ), что все эти факторы, приведшие к кризису, имеют конкретные имена и интересы. Самое главное, что у этих людей, помимо личных бизнес-интересов, есть интересы, далекие от государства и от интересов двух стран и их взаимоотношений. Поэтому мы предлагаем, как ты говоришь, то, что очень профессионально и грамотно предложил наш омбудсмен.

Мы ждем, что общественно-политические силы, структуры, ответственные за защиту прав граждан, будут работать с юристами для преодоления сложившейся ситуации. Мы будем работать с юристами и так далее, чтобы преодолеть ситуацию. То, что происходило с властью – надо разгрести это, как авгиевы конюшни. Мы всегда говорили: первый, кто мешает российско-абхазским отношениям, – это экс-президент Аслан Бжания. То, что мы сегодня наблюдаем, – результат его действий.

Например, Инал Хашиг – журналист, интересы которого касаются исключительно внутренней политики Абхазии – никогда не выходил за рамки этих интересов. Что касается нашей диаспоры, мы уже много раз говорили о том, что наши родственные и близкие отношения, к сожалению, были прерваны, и мы сделали многое для их восстановления. Теперь представителям диаспоры не дают возможности общаться со своими родственниками, с родиной. Такой шаг наносит огромный ущерб внутренней политике, демографии и развитию нации. Не зря одна из главных политических линий Абхазии всегда была репатриация.

Государственный комитет всегда существовал с бюджетом и программой для этой цели, даже в сложные годы после войны. Да, именно в этом направлении проводилась работа. Мне кажется, что сейчас наступил поствыборный период, когда избран новый президент, и вопросы к нему и его команде стоят особенно остро, потому что именно им придётся преодолевать созданный кризис. Они должны понимать, в какой тупик экс-президент загнал ситуацию, и как им из него выйти. Им придётся искать выход из этого тупика. Какая у них повестка дня по этому вопросу, какие шаги они собираются предпринять – это важно знать.

Леуан Лагулаа. Это очень сложные вопросы, ведь многие из этих людей были частью команды экс-президента, и, следовательно, несут долю ответственности за внутреннюю политику.

Леуан Микаа. Но здесь есть, как бы, аванс, который нам дало общество, я так это рассматриваю.

Леуан Лагулаа. Извините, я хочу сказать, что сейчас избранная власть, находится в очень сложной ситуации.

Леуан Микаа. Я просто хочу сказать, что им дан аванс для того, чтобы исправить ситуацию. Она очень хрупкая, но должна быть исправлена. Мы все понимаем, что ситуация нуждается в изменениях. С кем бы я ни разговаривал, все в общественном пространстве говорят: «Все с замиранием сердца ждут, как всё будет». Поэтому я не думаю, что проблема признания ошибок актуальна – можно признать ошибку и сказать: «Мы её исправим». Но я опасаюсь, что этого не произойдёт.

Эшсоу Какалия. Но вот аванс, предоставленный нынешним победителям выборов – не всему обществу, а 54%. Я сомневаюсь, что те, кто приехал сюда на автобусах, понимали, что они будут ждать и надеяться на что-то. Им просто сказали: «Поезжайте, проголосуйте», – и они сделали это. Теперь что касается 43%, которые сидят и ждут, чем всё закончится и каким будет результат. Лично у меня есть надежда на то, что Бадра Гунба, человек воспитанный в абхазский традициях, знает не понаслышке, через какие лишения и сколько людей мы потеряли, какую сложную борьбу пришлось пройти ради независимости.

Я надеюсь и хочу продолжать надеяться, что, взяв на себя всю полноту ответственности и власти примет решения, которые убедят меня и не только меня, что он намерен отстаивать интересы граждан Республики Абхазия, укреплять суверенитет и продвигать международное признание республики. Это, на мой взгляд, главные моменты, которые мы должны ждать от президента нашей страны. Если он подтвердит это не только словами, но и действиями, политическая ситуация стабилизируется, и мы начнём поступательное движение вперёд, о котором так много говорили и которого так давно ждали.

Вы в студии не раз говорили о том, что нам нужно вернуться к делу строительства абхазского государства. Но то, что делала экс-власть, и то, что допускает нынешняя власть, не могут вернуть нас на путь строительства абхазского государства. Это очень важно понимать и обсуждать.

Леуан Лагулаа. В этой связи хочу затронуть одну тему. Но, пожалуй, мой триггерный вопрос – это инвестиционное соглашение. Почему ситуация с персональными санкциями и возможное будущее инвестиционное соглашение – это лакмусовая бумага для нынешней власти?  А теперь давайте по инвестиционному соглашению. Если рассмотреть всех акторов, задействованных в инвестиционном соглашении – это российская сторона, абхазская исполнительная власть. Абхазская законодательная власть, абхазское общество – все высказались однозначно. Абхазское общество пришло к решению снести этот забор.

Российская власть тоже высказалась однозначно – помним очень глубокий и детальный комментарий Сергея Кириенко, в котором видно полное понимание процессов, связанных с инвестиционным соглашением. Далее абхазский парламент принял, на мой взгляд, одно из самых значимых решений в современной истории Абхазии. Кстати, Бадра Гунба не отозвал это соглашение, экс-президент, понятное дело, ушёл в отставку, абхазский парламент не ратифицировал соглашение. И это – показатель укрепления суверенитета Абхазии и наших суверенных прав.

Позже это подтвердили и Сергей Кириенко, и, если не ошибаюсь, Александр Новак, что говорит о правоте решений абхазского общества и обоснованности их позиции. Единственный орган, который так и не зафиксировал свою позицию – это абхазская исполнительная власть. Тогда это было в лице Бжания, а сейчас – на плечах Бадры Гунба. Комментарий, данный им ТАСС, на мой взгляд, не обнадеживает, так как он заявил, что власти недостаточно сделали для того, чтобы раскрыть все преимущества, рассказать о них, что соглашение было излишне политизированным, что в таком виде соглашение не будет подписано. На мой взгляд, этого недостаточно для того, чтобы зафиксировать позицию нынешних абхазских властей, и чтобы понять, как они будут справляться с инвестиционным соглашением. Мне кажется, это очень важный момент.

Леуан Микаа. То, о чем ты говоришь, Леуан, говорит о том, что Абхазия в очередной раз подтвердила свою субъектность. То есть решения, касающиеся внутренней политики и фундаментальных вопросов, определяющих будущее, принимает абхазский народ самостоятельно. Любые инсинуации, давление – это очень трудно осуществить, когда возникают такие вопросы. Я считаю, что курс на субъектность и суверенитет абхазского народа остаётся и никуда не девается. Персональные санкции можно ввести, можно ещё что-то придумать, но курс на суверенитет остаётся. Наша история говорит об этом. В советское время, когда многие народы боялись бороться за свои права, мы боролись.

А это была мощнейшая система подавления. Да, мы боролись, мы прошли кровопролитную войну, где вопрос был: быть или не быть абхазскому народу. Мы шли воевать, и говорили: либо мы выживем как субъект, сохраним нацию, либо умрём. Такой вопрос стоял. То есть и послевоенная блокада тоже не забывается – это было испытанием для нас. Может, даже более сложным для народа. Вот эта наша история, особенно недавняя, говорит о том, что наши национальные интересы никуда не уйдут, наша субъектность сохранится.

Кто сможет эту линию продолжить в лице нынешней власти, сохраняя и отстаивая наши национальные интересы? Мы много раз говорили, что если донести наши проблемы до первого лица в России, до Владимира Владимировича Путина, который всегда высказывает своё мнение по малочисленным народам и небольшим государствам, то можно будет объяснить нашу ситуацию. Сейчас, по моему мнению, прекрасная возможность для нынешней власти донести наши проблемы и двигаться в определённом направлении – как будто по столбовой дороге, которая уже определена и не может сворачиваться. Это, кстати, также подтверждают ноябрьские события – активное участие молодежи в процессе.

Это не фарс, это реальность. Молодёжь, как основная движущая сила, говорит о преемственности. Наши цели и задачи как абхазского народа остаются неизменными. Каждый президент имеет шанс остаться в истории не как изгнанник, а как тот, кто возглавил процесс. Народ всегда выбросит из власти того, кто не идёт в ногу с народными интересами. Это подтвердилось уже неоднократно.

Леуан Лагулаа. Я хочу ещё передать тебе слово Эшсоу  и подчеркнуть одну важную вещь. Ты её начал высказывать, потом мы перебили, как обычно умеем. Дело в том, что электорально можно сказать, что всё поделилось примерно 50 на 50, если упрощать. И здесь, на мой взгляд, избранный президент имеет очень большой шанс продолжить этот курс, если он будет опираться не только на тех, кто за него проголосовал, но и на мнение тех, кто голосовал против него. Сегодня у нас есть протестное голосование. Мне кажется, найти ключ к этим 44% – самая важная задача для избранного президента, чтобы успокоить ситуацию, сбалансировать и не нагнетать её.

Эшсоу Какалия. Ключевые вопросы должны быть решены. Выборы – это возможность стать президентом народа Абхазии, а чтобы стать им, надо отвечать ожиданиям этого народа. Это очень сложно и одновременно очень просто. Здесь ничего нового не говорю. Что касается инвестиционного соглашения, вы уже много раз говорили, и я хочу ещё раз подтвердить: предлагаемое нам соглашение – это попытка обойти нормы нашего законодательства, заложенные за послевоенное время. Немного вспоминая, в чем нас обвиняли – пытались загнать в рамки определённого политического движения, обвиняли, что мы хотим вернуться к старому, и так далее.

Нас пугали, говорили, что мы антироссийские, а потом, когда не получилось утвердить эту роль, добавили , что мы протурецкие. Чего только не придумали. Но в итоге оказалось, что мы не антироссийские и не протурецкие. 15 ноября – это подтвердилось. Теперь вы говорите о том, какое отношение к этому соглашению имеет исполнительная власть. Сегодня мы разберёмся с этим соглашением и санкциями, а завтра возникнут новые проблемы – это аксиома. Если власть, во главе с президентом, решит закрыться от народа и не надеется на его контроль, это серьёзное заблуждение.

В советское время, когда аппарат подавления был крайне мощным, наш народ всё равно отстаивал свои права. Сейчас – и тем более – мы добьёмся результата. Если кто-то считает, что если следственный комитет России приедет для следственных действий в отношении отдельных лиц, мы будем молча это воспринимать, он сильно ошибается. За всё, что происходит на территории Абхазии, ответственно несёт Генеральный прокурор и его подчинённые. Это важно, чтобы все понимали, что мы это знаем и информируем народ об этом.

Леуан Микаа. По поводу соглашения скажу ещё пару слов. Я уже несколько раз высказывался по этому поводу. Просто о самом соглашении – какая реакция была? Но я хотел бы сказать ещё об одном интересном моменте – взрывном росте пополнения бюджета. В прошлом году бюджет Республики Абхазия вырос на 20%. Такой экономический рост – не из-за того, что у нас появилось новое административное управление, как это бывает в России, где вводят новые налоговые меры. Нет, это говорит о том, что малый и средний национальный бизнес стал активно расширять свои возможности и работать на нашем рынке.

Практически 80% пополнения бюджета происходит за счёт него. То соглашение, против которого мы выступали, должно было отодвинуть малый и средний бизнес, а крупный бизнес, не платя налогов, зайти в Абхазию. У нас идёт взрывное развитие национального бизнеса, который вовлекает рабочие руки и создаёт собственников нового бизнеса. Люди вкладывают заработанные деньги в развитие, ожидая возврата вложений. На фоне этой ситуации наблюдается гонка за крупным бизнесом, который должен был прийти с огромными инвестициями, но разорить нашу экономику, так что они сами не внесли бы взноса в бюджет. Игнорировать запрос общества уже не получится.

Общество требует развития национальной экономики, а малому и среднему бизнесу нужны дополнительные инструменты – кредитные, лизинговые – для защиты своих интересов. Я считаю, что новая повестка дня – развитие собственного бизнеса – крайне важна. Если у тебя нет своей повестки, тебе скажут, что ты не знаешь, куда двигаться, а мы подсказываем. Если власть заинтересована в коррупционных схемах, в инвестиционных соглашениях, то она будет продвигать их с таким азартом и давлением, что малый и средний бизнес окажется без защиты и станет агентом. Но теперь все карты раскрыты.

Эшсоу Какалия. Есть серьёзная проблема в том, что ты говоришь. Всё логично и правильно, но то, что ты предлагаешь, Леван, – это то, что даст плоды через 10, 15, 20 лет. Но не за один президентский срок. Хорошо, то, что предлагает он (олигархи), можно сегодня взять в чемодане и унести завтра утром, я понимаю.

Леуан Микаа. Речь идёт о том, что карты, которыми играли, были увидены народом, и он понял, где его интересы. Лучше человеку самому развивать собственный бизнес, а не надеяться на внешние инвестиции, которые могут обернуться банкротством и работой на внешнего дядю. Теперь эти карты раскрыты, народ это понимает. Если экс-власть продолжит по этой линии идти и говорить, что приоритет – внешние инвестиции, то это уже не получится. Мы не африканская страна, где можно просто так договориться.

Я понимаю, что есть регионы, которые пока не охвачены процессами развития малого и среднего бизнеса, но эти процессы идут. Например,в Очамчире, Ткуарчале, Кындыге – уже начали развиваться бизнесы. Всё больше людей вовлекается в этот процесс, и манипулировать теми, кто не вовлечён, гораздо проще. Но очевидно, что ситуация уже другая. Я к тому, что успехи абхазского курортного бизнеса, успехи курортного сезона, покажут нам другую реальность, которая диктует востребованность собственной повестки развития экономики, энергетики и будущего.

Это будет многократно возрастать. Мы уже писали, что это задача новой власти. Это не задача одного-двух человек, а нужно собрать все потенциальные возможности для реализации. Общество уже востребовало эту повестку, и если власть сама не будет в этом направлении двигаться, молодежь заполнит этот вакуум.

Леуан Лагулаа. Спасибо. Завершая нашу беседу, хочу отметить, в каких моментах я не согласен с вашей полемикой. По моему мнению, дело не в том, насколько быстро деньги попадают в карманы или наоборот, а в том, что они попадают в руки узкой группы лиц. Коррупционные схемы – то, что планировала экс власть, а результат того, что народ осознал: даже под давлением он может справляться лучше, если видит перспективу развития. Именно поэтому я подчеркиваю, что 44% населения, которые ориентируются на будущее и не гонятся за сиюминутными выгодами, могут стать точкой опоры.

У меня был диалог на российско-абхазской границе: спросили, ездил ли я в Турцию, я ответил утвердительно, и представитель спецслужбы спросил: «Не антироссийский ли вы?» – на что я ответил: «Нет, я не антироссийский». Потом он сказал: «А значит, вы пророссийские?». Но я уточнил, сказал, что «Я проабхазский». Мне кажется, время диктует, что если мы будем вести себя про-абхазски, это будет отражаться и в стратегических вопросах, и в поддержке пророссийской позиции.

Эшсоу Какалия. Здесь нужно быть честными.

Леуан Лагулаа. Как ты сказал, быть про-абхазским – самый сложный путь. Надеюсь, наша сегодняшняя беседа получилась такой же про-абхазской, как обычно. Спасибо.

Эшсоу Какалия. Мы для этого и собираемся. Вообще, я не понимаю, почему это кого-то ю

Леуан Лагулаа. Мы производим про-абхазскую позицию. Спасибо за беседу.

Эшсоу Какалия. Можно сказать пару слов? Я призываю Бадру Гунба  решительно отреагировать на происходящее с нашими гражданами и продемонстрировать готовность действовать для защиты их законных прав и интересов, а также суверенитета нашей республики. Прошу принять конкретные меры, иначе рано или поздно такая бездействие приведёт к внутренней эскалации. Это неизбежно.

Леуан Лагулаа. Что касается избранных властей, я, к сожалению, один из тех, кто скептически относится. Спасибо, что смотрите нас и подписываетесь на «Апсны Хабар». Ещё раз, дорогие комментаторы: возвращайтесь и пишите, но старайтесь не оскорблять друг друга.